Астролог Павел глоба написал книгу о Лермонтове

фoтo: Лилия Шaрлoвскaя

Пaвeл Глoбa

В мaлoм зaлe Цeнтрaльнoгo дoмa литeрaтoрoв прoвoдятся рeгулярнo, (и гдe-тo дaжe, чeстнo гoвoря, «oбычнoй для нeпoсвящeнныx») вымышлeнныe сoбытия. Вoзмoжнo, чтo этoгo культурнoгo xoрoшaя в oднoй Мoсквe прoвoдится дo трex дюжин в дeнь прaздничный, aвтoрский вeчeр с цвeтaстым oтчeт o ужe сoдeлaннoм… и прeдстaвилa свoи дoблeстныe плaны нa будущиe твoрчeскиe успexи. Стaтусныe oрaтoры, интeллигeнтнaя aтмoсфeрa, рeспeктaбeльныe публикa, мнoгo прoникнoвeнныx слoв o трудныx путяx сoврeмeннoй литeрaтурнoй ситуaции в Рoссии…, чтo, трaдициoннo, – o мeстe и рoли сaмoгo гoвoрящeгo в тaкoй ситуaции.

Нo вoт, чтo-тo срaзу, с сaмoгo нaчaлa, нaвeялo oткудa-тo из Зaпрeдeлья тoмитeльным oбeщaниeм чтo-тo нeяснo-нoвыe, иррaциoнaльныe-пугaющeгo… и пoтoму – трaдициoннo мaгнeтичeски притягивaющeгo. Дo нeрвнoй дрoжи.

Фoрмaт литeрaтурнoгo дeйствия – зaплaнирoвaннoe зaсeдaниe Клубa писaтeлeй мeтaфизичeскиx рeaлистoв. Вeдущий – мнoгoлeтний прeзидeнт, дaвний курaтoр, сoстрaдaния рaдeтeль и унивeрсaльный energizer внутримистичeскиx и oкoлoинфeрнaльныx сфeр – Сeргeй Сибирцeв. В вoздуxe oжидaeтся пaрит прoницaтeльный дуx Юрия Мaмлeeвa, кaк и Влaдимир oрлoв. – нaибoлee знaчимыx члeнoв клубa, ужe ушли в другoй мир. Присутствуют – сeйчaс, пoкa успeшнo здрaвствующиe «клубисты»: Oльгa Слaвникoвa, Витaлий Пуxaнoв, Всeвoлoд Eмeлин, Игoрь Дудинский, Пaвeл глoбa, Юрий Рябинин и другиe oсвящeны рaбoчиe мистичeскиe филoсoфствующeгo пeрa.

Нaчaлo – кaк oжидaeтся, xoтя и нe для всex и нe для кaждoгo. Буквaльнo, oт Сeргeя Сибирцeвa: «В нaшeм Клубe случaйныx людeй нe былo, нeт и нe будeт вoвeк. Всe oни имeют слoжный, мнoгoплaнoвo-мнoгoxoдoвую биoгрaфию. Aминь!».

В сooтвeтствии с этим и фoрмaльнoй причинoй oчeрeднoгo слeтa нa Лысoй гoрe eгo Вeличeствa Литпрoцeссa: пoдрoбный твoрчeскиx планов, одного из самых загадочных членов Клуба Юрия Крылова. Последние представлены, (в буквальном смысле), такие, как: «поэт, переводчик, философ, редактор, издатель, литературный продюсер, офицер-участник боевых действий в «горячих точках» … и при этом редкой огранки интеллектуал». Тем не менее, не все здесь так однозначно. Многоплановость Георгия Крылова проявляется не только в литературе… но об этом чуть позже. Если соберусь с духом…

… Ну и далее – по пути проходит литвечера – я, вот, как-то просто запутался в различных версиях, как и предположения о том, что происходит. Он чувствовал, что все, что проявляется перед заинтригованными людьми, начинает склеиваться в аналитики и планирования пространства-времени Мистерию… но это истинная ценность одна – простому смертному как-то сразу, мгновенно – и не обнаруживает, может быть.

Колонки следуют караулом микрофоном, друг от друга, виновника Торжества (да что дальше – больше превращалось на глазах в вселенское рынке иносмыслами, что инообразностью) успешно интриговал свежие проектами и мысли… но это только «краеугольным камнем» запущен ассамблеи не хотел выкристаллизовываться.

Но от неумолимой классики никуда не деться: повешенная на стену (возможно даже и Стену Плача) в первом акте бронебойная базука – должна же была бабахнуть в самом конце! Как уже безысходно напрашивалась логичный вывод – все до смертельной апокалиптических артефактов. И… все проходит, все срослось! Хотя осмыслилось, что переварилось – не сразу. Претерпел необходимые метаморфозы, успешно пересек запутанный генезис… и застыло в виде специальных метафизического отправлено, которые можно охарактеризовать как «урал мировоззренческий нонконформизм». В данном случае, рассматриваемая через призму более поздней русской литературе.

Точку концептуальные рамки убедительно принесла Ольга Славникова. Победитель престижнейшего «Русского Букера» и, до кучи, победитель-финалист многих других статус соревнований – для ее полного мистического угара талантливую прозу. Ольга Александровна, с высоты непререкаемого авторитета в писательских – и не только это! – круги, начал нетривиально и с размаху: «Я родом с Урала. Когда я попадаю в какой-то сложной ситуации, что мне говорят: «ну и что?! Как это возможно?! Почему так ведут себя?» Я отвечаю: «Я с Урала – мне по-барабану!» А наш геном урал – он такой «поперешный», как говорила моя нянька. И даже уральская поэзия – это не то, что они всегда отличаются особой брутальностью, хотя и присутствует! Но главное – она всегда идет через основной. Но только обязательно нужно широко!»

Здесь даже как-то и комментировать особо нечего. Только возьмите во внимание и «взять на карандаш». Тем более, что дальше провозгласил «поперешность» начал искрить довольно неожиданным для заинтересованных литературных «вольтметров» напряжение.

Снова Ольга Славникова, и снова – буквально: «Предположим, чисто уральское отношения по 90-е года, в соответствии с всем, что случилось потом – в том же бандиты! – это «специально», так сказать. Уральский человек, если он поступает не совсем законно, – то ему это нравится. Кстати, мой роман «2017», который был удостоен «Русского Букера».

Тема «уральских бандитов» – пока отодвину «за скобки». Потому что, если задуматься, она была почти в центральной (в конце всего сказанного, в вечернее время). Но на это мы вернемся, это только наберусь смелости…

И здесь важно отметить, что в выступлении букеровского приза выступила с важной информацией: «Этот роман сразу же поспешил объявить наши братья славяне: теперь он идет сразу на нескольких славянских языках». И о том, что современники видят в романе (опубликованном, кстати, в 2005 году) много грозных пророчеств, теперь уже – увы! – частично сбывшихся. «Хотя я и не пророк» – скромно добавил Ольга Александровна в конце выступления.

От себя бы добавил: «не профессиональный пророк». Потому что такой фестиваль уже утверждал. Признается, экстрасенсов и медиа-оракул, мистически законный наследник и душеприказчик Нострадамуса – Павел глоба. Правда, он больше как прозаика представлялся, автор исторических романов, точно поставил на документальных материалах. Так, что-то в пылких руладах выступления подошел уже не к звездам, а на цифры: в последних художественного исследования он занимается не звездочетством, чем – цифирознатничьем, некоторые авторской серии подставной комбинаторики и гипер-нумерология. Я думаю, подставляет «туда-сюда» на различные исторические даты… и показывает довольно жаркие погоды, время от времени впадая в откровенные провидение. В сухом остатке – секрет, загадка, многозначимость, тревожные образы приходят культурные Чистилища и художественного Апокалипсиса.

В короткие перерывы между обильными чисто домашними пророчества, – сказал и о новоиспеченном романе, что он наполнен цифровой символики, отсветами таинственных эзотерических бездн… и посвящен Михаил Юрьевичу Лермонтову. Экскурсия на «Солнце русской поэзии № 2» был не литературоведческий, а не художественной, но чисто нумерологически-ассоциативный. Цифры, даты… плюс магическая арифметика, в полном объеме выведены из одного действия (сложения), что плюс – многоходовые интерпретации. Пал Палыч совсем уже поимел, еще «в это время», Мудрость, и, следовательно, в настоящее время – один из немногих, кто будет в состоянии налета «считать числом Зверя».

Оказывается, по проницательному анализу Глобы, тенденция лермонтовских дат совсем неутешительная. И, судя по всему, и дальше будет все только хуже. Эксперт: в российско-советской истории ни один юбилей Лермонтова не было отмечено в порядке, людски (с песнями, чтобы танцевать) – все они совпадают с тяжелейшими событиями в стране. Глоба показал на пальцах: с 1914 года, в столетие со дня рождения – начало Первой мировой войны, в 1941 году, на столетие со дня смерти – Великая Отечественная; 1964, 150 лет с момента появления на свет – здесь (кстати, почти «день в день») знаменитый Пленум ЦК КПСС, на котором сбил создателя незабвенной «оттепели» Хрущева. А ведь можно увидеть и 125 лет со дня рождения Гения – начало Советско-Финской войны! Или, скажем, 1991 год (150-летию смерти) – развал СССР. В соответствии с этим и двухсотлетие рождения – появляется в верхней части крушение «Русский мир» (2014. лет), всем известные события в Украине.

Тем не менее, относительно информации компонентов в пламенной проповеди Павла Глобы едва ли главный. Здесь главное – выражение, в мистической нажиме (можно даже сказать – в давлении). Потому, что текст выступления (если убрать восклицательные знаки и многозначительные паузы) выглядел примерно так: «Великий русский поэт с шотландскими корнями, был двоюродный брат, лорд Байрон. У обоих в жилах текла кровь того легендарного барда Лермонта, который побывал в Царстве мертвых и вернулся оттуда с Тайными знаниями. Кроме того, предки Лермонта происходили от channel рыцарей. И один из них принимал участие в убийстве знаменитого короля Макбета, который обессмертил Шекспир. А тот, Лермонт, из которых пошли непосредственно лермонтовский род в России, – прибыл к нам здесь в 1613 году: именно тогда, когда начал царствовать первый Романов. И ровно 200 лет до рождения своего гениального потомка, Михаила Юрьевича Лермонтова – в 1614 году – приходит на службу нового русского императора».

Предостережения звучали довольно жуткий, но незлобливо – по типу: «Кто не спрятался – я не виноват!» В конце концов, в новом романе прозаика-астролога Павла Глобы все жутко-мистичные глубину лермонтовского мятущегося духа, показать, объяснить, с цифрами – а не по звездным каталогам, а по архивным материалам, «кои должен был поднять». И, конечно, – г-н Глоба убедительно изложил совершенно новую версию смерти Лермонтова. Которые до него нигде и никто не озвучивалась (кроме, помимо, клерков Небесной канцелярии). Правда, в таком эмоциональном монологе Глоба только намекнул, что «беспокойтесь, мол, предвкушайте – как книга выйдет, все сами и узнаете».

Необходимо отметить, что практически все члены Клуба, кроме основных, прозаическо-поэтических пристрастий, имеют еще и ряд соответствующих «социальных значимостей». Ольга Славникова, скажем, незаменимый руководитель самой, пожалуй, знаменитой литературной премии для молодых авторов – «Дебют». И в соответствии с этим – продюсер и наставник, выпустивший в дикую саванну Большой Литературы сейчас много великих имен (один творец-великодержавник Сергей Шаргунов, что стоит!)

Спикер после него прозаик Виктор Добросоцкий (тоже член Клуба, кроме тех, на микрофон никто «чужой» и не допускался) – в свободное от славных литературных занятий время удалось быть и принципиальным сенаторов, и успешным киносценаристом фильма, (где лично заснялся неувядающий Пьер Ришар!), и строгим «завкафедром» МГИМО, и хлебосольным лидер Сенатского Клуба в Совете Федерации.

Профессионально ораторствующий государственный муж эффектно разрядил своеобразным скорбным юмором трудно мистическую атмосферу, нависшую над выжидающим тренажерный зал… Но, глаза спича, вынужден был признать особую иррациональную стать уральского населения, в том числе и литературотворцев: «Я был сенатор от Пермской области. Что я могу сказать: «Урал интересен прежде всего тем, что у него нет непререкаемых власти. И многие вещи, привычные для Урала – в другой части России людям просто не понять. Не случайно, например, в Пермской области, в широком ходу выражение: «Так-то так, а так что – то- нет!» Не пытайтесь это перевести или осмыслить! Можно отметить, что на Урале сложилась особая философия жизни: люди действительно «по-своему» видеть мир «по-своему» воспринимают жизненные ценности. Это мир, который живет самостоятельно на основе некоторых только в нем непосредственное внутренних законов».

Речь бывшего сенатора – это достойная для размещения в различные виды хрестоматии и наглядные пособия по криминалистике: «На Урале даже икона написана на вашем пути. Потому что: «да, Да, вы нам рассказываете, коков Иисус есть? Мы сами все знаем!» …Россия жива лагом, традициями. Она живет поэтами: наши эмоциональные поэтические души, живут удовольствием некоторые внутренней свободы, которая является Россия. Уральская поэзия – жив, не пушкин темам. Она не простая, разнополярная… Но, в том числе представлена и весь пластом нонконформистской романтики в стиле «сколько тюрьмах я прошел». И этот русский резкости и создает то, что можно назвать Правдой. Извините за высокопарность».

Как-то так. Или как не – теряюсь в догадках. Добавить есть что-нибудь, что и комментировать я бы поостерегся. Только снимать шляпу, кланяемся, мотаем на состоянии…

Пора уже ввести в сюжет, а главного героя – Юрия Крылова. Но почему-то страшусь: и, чем дальше – тем все больше и больше. Я не знаю, с какой стороны и подступиться. Так что, действительно, сразу так «не нагнетать» – отмечу небольшое, но яркое выступление Игоря Дудинского, который является ведущим вечера, как «философ из этого мира, но ведающий в деталях, как на небе, так и подземный мир». Как правило, в таких случаях, говорят уклончиво: «причащался различных стекол», в результате чего испытующим самостоятельно делать выводы – в соответствии с хаотично возникают личным ассоциациям.

Дудинский выпрямления свинцово – видимо, он не только философ, а это «бродячий философ». Вспомнил хорошее слово, ушел в лучший мир Юрия Мамлеева, повздыхал о золотые времена начала метафизики в СССР, тогда еще тоже – довольно «бродячей», с энтузиазмом нарезавшей беспечные круги вокруг Южинского переулка (штаб-квартира неофициальных советских мистиков).

Ну и самое главное – все заявленные пожелания Клуб метафизического реализма: «Меньше реализма, но больше метафизики! Уважающим себя и читателей литераторам важно показать русский экстатическое начало, мистическую душу России. В конце концов, у нас есть все происходит совершенно иррациональным внутренним принципам. И потому нас и не понимают на Западе. У них там национальная идея: «потребление», а у нас – «терпение и страдание». Чтобы быть «в хорошей форме», русский человек должен жить «немного впроголодь». И у западного человека, абсолютно отравленного материализмом, не укладывается в голове, русский стиль, отношения. Он вызывает какой-то «тихий ужас».

Ну, это из «открытой части» сообщения. Другой «запредельщину» привести не смел, чтобы избежать обоснованных обвинений в мистическом экстремизме.

Еще были интересные презентации: поэта Всеволода Емелина, художника Евгения Громова, телеведущего Сергея Дворянинова. Как и поэтов, которые в дополнение к обязательным повседневной осознанию того, члены Клуба метафизики – вполне успешно показали и в привычной для наукоемкого населения «, общей теоретической физики»: Леонид Дудко и Владимира Елина. Но даже я не вижу возможности подробно останавливаться на этом, без сомнения – это очень достойный и очаровывающих богатством интеллекта, речи.

…Ну, все, дальше тянуть не получится! Это время, чтобы перейти на основное блюдо, за то, что мы все здесь и собрались: к краткому рассмотрению многочисленных в вечернее время выступления Георгия Крылова, превратившихся в одной жесткой творческий самоманифестацию.

Прежде всего, виновник творческий торжества поделился радостными событиями из издательской деятельности (как он сам сказал: «свежие новости из области»). Типичный пример: книга с рассказами об Анне Ахматовой, которая выдержала несколько изданий, теперь будет преобразован в новый свод текстов (где будет и Довлатов, и Аксенов, и многие другие», который в тренде»).

Оратор представлял сферы, где имеет долгосрочные литературные интересы несколько непредсказуемо, один ему, по-видимому, четкого алгоритма. Ну, разве что, сложно не заметить, что данные сферы – очень разнообразные, неожиданные, а иногда и скачали (метод «ковровых бомбардировок») не только отдельных художественных сектора… но, на неискушенный взгляд, и довольно вполне безбрежные пространства. В любом случае, расхожий афоризм о «невозможности объять необъятное» – как-то я начал концептуально обмякать и трещины.

Юрий Крылов это не только «много чего»; но, может быть, – на все то, что заложено в его просмотров и «помыслимую» вселенная. И если «видимость» – может быть еще как-то попытаться «количественно» аналогиям (были такие же, как и-не, и к нему, когда что-то чрезмерно деятельные писатели в истории человечества), «крыловская помыслимость» – буквально завораживала таинственными безднами.

Есть и «просто хороший русский язык» в стихотворных строчках (преподнесенный в качестве «подарка присутствующим»). И много мыслей, тонких комментариев… Но главное – Крылов читал ЧУЖИЕ(!) тексты. (Господи, на моей окололитературной памяти – а это где-то с 1993 года! – на творческих вечерах каждый читает только свои. Или о себе. Или «освященное самим собой». И просит это сделать всех остальных, кто с перепугу забрел на мероприятие в «личном праздника»). А то много, изысканно, проникновенно… но все о другом! И не о друзьях-собутыльниках, и «просто»! (Ну, ущипните меня уже кто-нибудь! Для творческого гордость… Это не может быть, потому что не может быть никогда!)

Хорошо, немного отлегло, когда уже после вечера кто-то позвонил Крылова «коллекционер». Это он, оказывается! Ну, это, по крайней мере, немного поясняющий изображение. Юрий Крылов отыскивает (буквально – слезы видавшей виды повышение в шахтных завалах бескрайней русской словесности) необычный драгоценные камни, предложения очистки, отделка-оправкой… и почти бесплатно (по номиналу опубликованных книг) выставлены для всеобщего восхищения.

Ну, только активно сотрудничает с коммерческими издателями, то в прохождении прет вверх «на горе» – и стандартный «злато-серебро», всегда имеет устойчивый спрос среди благодарных читателей. Но и не гнушается бесхитростным, но добротным антрацитом – для растопки печей российского издательского процесса.

Юрий Крылов нараспев декламировал Анну Андреевну Ахматову: «двадцать восемь ножевых, огнестрельных пять», «любит, любит кровушку русская земля», давая почувствовать проникновенность отточенных строк и недюжинный провидческий дар Крупнейших литстарухи.

Расцвечивал яркими картинками, указанные на афише «Мартиролог». Например, песни Марата Тамаева – уральского поэта, который погиб в конце 90-х годов: «…почему ему печаль кто-то другой, когда их полным-полно»; «…где мы сейчас стоим? Вы правы, нам сейчас не имеет цены!» Или творчеством еще одного уральца – увлекательное пиита из Свердловска Романа Тягунова: «В библиотеке имени меня несовершенство прогибает доски … В библиотеку имени меня записывают только сумасшедший – они гордятся тем, что свои недостатки…Библиотека имени тебя – стоит в моей библиотеке.

Вспоминал об ушедшем Алексее Парщикове: «Я был знаком с ним с самого детства. У меня были какие-то странные компании, в которой я был молодым и веселым, хотя на тот момент мне так не кажется». И закончил воспоминания стихотворением Парщикова «Хлябь», с предупреждения концовкой, живописующей достойное завершение любой земной карьеры: «Только яма в земле… или просто-отсутствие ямы».

Далее – она спросила, известного в отечественной литературе уральцу Виталии Кальпиди: «Он там, на Урале, делает просто чудеса!», или, для наглядности, ознакомьтесь памяти «непрограммный стих Виталия» с проникновенными строками – скрытая камера предупреждением молод, чтобы милые дамы: «Не разбивай шестидесятилетним мужчины их хрустальные сердца// Их глотка перехлестнуто, как плетью рубцом, чем обручальное кольцо». Жизненно…и злободневно.

Был объявлен и специальный изыскательско-издательский проект, захватывающий период русской поэзии с 1917 до 1930-х годов. Дословно: «в Период неизученный, но невероятно интересный – и я буду делать поэтическую антологию того периода – я надеюсь, что вы, по возможности, он будет представлять полный разрез». Время выхода – конец 2017 года, именно на выставке книг «Нон-Фикшн».

Некоторые из интересных авторов, предстоящих антология прыжке даже беглого представил. Например, вдохновенно читал стихи Николая Ушакова. Уникальный поэт. В некотором смысле, Ушаков – классический конформист: кавалер ордена Ленина, лауреат Сталинской премии… но, когда вчитываешься в отдельных линии… Тем не менее, лучше без комментариев, чистый текст: «…неизвестный полицейский по шпалам на восток проскачет// летят теплушки вверх дном, мосточки голову оторвать//войск в буфете ледяной от черной оспы умирает // он мертвой матери, сказал луна в нетопленный вокзал плывет торжественно и страшно// слепец частушки говорит и яблочком падение лиры// начальник станции зарыт перед крыльцом своей квартиры…» В общем, что-то такое, не слишком жизнеутверждающее. Но – более психоделическое.

Со времени Гражданской войны – Крылов переходит на время «лихих девяностых». Как и все, что он делает – просто, комфортно, свойски. Еще одна ожидаемая идея Уральской поэтической школы: «И снова вернется в город Свердловск. Просто не могу не вспомнить этого поэта – так, Боря Рыжий, бедный мальчик… но хороший русский поэт».

Далее – что-то-что-то о личности поэта, немного больше – порядка поэта. Когда дошел до знаменитого «мой жалкий прах советую зарыть» – голос Крылова дрожал и срывался. Без сомнения, очень неслабый «уровень себя» вводит выступающий в чтение этого трагического песни. Закончил специальные: «земная шваль: бандиты и поэты».

Вот распорядитель мероприятия, мистические горлан-лидер Сергей Сибирцев совсем не выдержал. Начал так убедительно упрашивать спикер читать и «ничего своего». Потому что – все это именно «автор» вечер утверждал в календарном плане. А так как сидят в зале посторонних – не понять, потому что они чувствуют себя обманутыми: на Крылова же шли!

Юрий не стал отнекиваться, что жеманиться. Нужно – так нужно! Готовые представила и личного поэтического творчества. Скажем, интригующий «Танец дервишей», где щедро рассыпал много глубокомысленных определений собственного «я»… или «я», лирический герой – даже не суть важно. Не думаю, что в этом случае, они настолько разные: «Я-голуби летят над нашей зоной…», «я еще что христианский дервиш… /…/танцы на воде», «мой аналой – как будто бы где». Жестко, образно, емко… и даже обсценная лексика, это звучало не только органические, но и достаточно элегантно.

Ясно, является приоритетной темы о метафизиках-уральцах и метафизические уральстве: «…бредил азиатско адмирал и дремала кровь еще больше и по снам бежать на Урале». Стихи о районе Москвы, в котором автор вынужден по долгу, редакционные услуги, чтобы остаться – вдали от родного зовущего Урала: «Но дух необходим, воздух! Да, воздух – ваша одежда… В Коньково – стремные лошади монументально стоят…»

В целом, в стихах Юрия Крылова сжата стальной пружиной этакая незлобливая, одухотворенная жестокости, где физика и «поэтическая резкость» вполне оправдано. И то: жесткость и «уголовным драйв» выглядят не цель – они очень дозированы, выверены, а потому, что не будет резать слух даже рафинированным эстетам, привыкшим исключительно на «элегантный поэзам».

И при всем при этом, особая романтика уголовного мира. Не то, что нервно показал на дежурных полицейских обзора, но и другие – хваткого, живучего, структурирующего себя стойким «стандартов». Но, при этом полностью суровой правды жизни, жесткой образности… и романтики неумолимой справедливости.

Ну, и теперь подбираемся к самому неожиданному. В любом случае, после этого заявления по залу еще долго бродил перешептывания, поеживания, что всеобщее волнение. И звучала в устах Георгия Крылова буквально так: «у меня есть брат, царство ему небесное, – последний Коронованный Вор в Советском Союзе: Вова Череп, уралмашевский бандит… во всем этом – он закончил Московский архитектурный институт, был замечательным художником».

Сказать, что народ был удивлен – это прямо… ну, совсем ничего не означает! Изумился, заинтриговался… ну и воодушевился, вестимо, сверх всякой меры. На местах зародились бурные обсуждения в полголоса, так, что даже микрофон оратор едва затмевал возбужденный гул литературных ценителей в зале.

После того, как-то сами собой «сложились в общий приказал головоломка» и слова Ольги Славниковой о уральском уголовному делу, и заявления экс-сенатор Добросоцкого – о нем же. И особым образом заискрились многие из строки крыловских песен – если и не полностью наполнен романтикой преступного темы, как минимум, талантливо стилизованные под нее: «…на арестанской мове неговоренным слово…», «выкусил сосочки себе…», «…живот не беспокоит – большак полозья острые…»

Кстати, и лирика у Георгия Крылова – иногда довольно неожиданных, среднестатистическому гражданину до конца непонятно. Например, вот эта был призыв лирической героини – Прасковье, Прасковее: «Идите по пороше – подальше от Параши, не нагревается волос волков – согреюсь на параше».

Кроме того, ряд других деталей – в свете обнародованной информации – получил совсем другое чтение. Представьте себе, capital литературно-салонный вечер: дамы случайные платья, но в вечернее время макияж; мужики – кто чопорных костюмах, что цветастых галстуках, кто «проще» – пушистый свитер с верхней потертых джинсов. В зале на сезон, не жарко, – отдельные фемины жеманно, завернутый в клубистые шарфы. А главный герой вечера – Юрий Крылов – в модной футболке без рукавов. И это не потому, что пожилые, в чем – то, что бы были видны «авторитетных» татуировки на предплечьях.

Эх, жаль, я не знаю, как их интерпретировать! Хотя, как говорят: «От сумы, да от тюрьмы – не зарекайся!» Главное, что ситуация в стране не добавить сакраментальную фразу «Все там будем!»

Но, судя по тому, что показал решимость «чистый бетон» наколка, ее владелец – очевидно, «положенец». Ну, в любом случае, в современной российской литературы, – просто, без каких-либо сомнений. И я думаю, что будет многое определять в него: не только, что путь для дальнейшего развития, но и… методы для быстрого открытия и закрытия.

И сразу же отправились на заранее зарезервированные до сих пор едва понятные определения Всеволода Емелина: «что Вам всем повезло, что вы пришли: Юра Крылов – на самом деле мощный достопримечательностей. Я с ним знакомы недолго, но когда с ним встретились, на меня повеяло чем-то «досократовским». Как с Гомером мало что ясно (в плене его историчности), а Шекспира – и много недосказанностей, даже вопрошают: «А был ли он вообще?» Так же и вокруг Крылова – очень много мифов, полу-мифы… Он абсолютно непрозрачен, весь окутан тайнами, недомолвками и общий секрет».

И резюмирующие оценки Ольги Славниковой, предсказавшей уральской литературе скорое триумфальное восхождение: «Литература России в настоящее время состоит из полузатонувших Атлантид: суши кусочки, которые видны невооруженным глазом, они относительно небольшие – что и дает некоторые злопыхателям говорить о том, что эта литература мало. Но уральская литература – так, большой и богатой, при этом полный смыслами, которые действительно стоит хотя бы попытаться понять. И будет очень хорошо, если мы будем видеть по крайней мере часть той Большой литературы, которая развивается «не под прожекторами».

Да, и еще много чего другого, что даже не может выразить без использования специальных, мистическо-духовных «понятий».

…Так что остается только присоединиться к словам Сергея Сибирцева, закрывая очередное заседание Клуба метафизического реализма традиционными увещеванием для любопытствующих и сочувствующих (свои и так все знают!): «Смотрите культурных акций Клуба, для творческого провокациями наших членов… и для грядущими большими мистическими свершениями!»