Мельпомены страстная девушка

фoтo: Eвгeний Сeмeнoв

Тaким oбрaзoм, eсли вы зaдaeтeсь вoпрoсoм: a что Райкина? — можно ответить одним словом: Райкина — это рождение. Который всегда новое и красивое. Все ее отзывы, которые не только писать, но отчеты (запах театра, даже и флер интриги, тревоги и больших успехов), — это не другая сторона баррикад, но и гармоничное продолжение высокой театральной жизни на бумаге. Высокая!

Рука Марина — благородна. Она незлобива, не мелка, не сиюминутна. Она осознает, что любые облака проходят мимо, а солнце остается.

Театр всегда был ее захватили, она в нем купалась, вплоть до того, что лично не раз и не дважды выходила на сцену. Пусть в массовке, пусть в неузнаваемом гриме — невероятно тянуло внутри процесса, и эта страсть — естественная страсть этой рыжей бестии! — выливалась на страницы «Московского комсомольца», в своей книге о закулисной Москве, в своей феноменальной работы о Галине Волчек, в свою фестиваль авторской песни имени Андрея Миронова, в настоящее время — в «Гаврош».

…Времена меняются, очень сильно меняются люди; они приходят в редакцию новые практикантки, часто лишенных какой-либо жизненной ориентации, морали, власти, и всегда им показываешь Маринкины тексты — лучшие из лучших, такие непохожие, удивляющие свежестью и бойкой идея — будь то поцелуй действует бытование Папы римского Иоанна Павла Второго (этот материал Райкина повара несколько лет!) или первополосный репортаж о волшебстве гримера, когда он взял и за несколько часов загримировали под Ленина…. Вот как надо работать — без клише и навязанных границ! Другое дело, что узнать почти невозможно…

Райкина никогда не «звездила» (один из основных журналистских пороков) — ее просто не хватает на это времени. Она закрыла на что-то писать-рождать, писать-рождать — любой ценой, пока живет и дышит. Был интересный момент, а не собственную личность, и — как любой живой, творческий человек — она создала свой мир, свой космос, затягивая в него всех вокруг себя… И всегда (всегда!) была внимательна к молодой актерской поросли, не боясь в свой грациозный очерк, читающийся на раз положить три линии, казалось бы, утомительное перечисление еще никому не известных имен. Она так и сделала. Потому что театр — он всегда в будущем, а вовсе не в прошлом, как большой это было.

Бог наделил ее страсти и мудрости, но и в жизни театра случаются приливы и отливы, и были моменты, когда казалось, что театр не всегда достойным пера этого класса глашатая высокого искусства, заточенного не меньше, чем античный вид. Она стала аристократкой своей профессии. Хотя часто в шальном разговоре могла сама себя назвать очень плохие слова, но тут же выдавала на-гора сумасшедший результат. Ни на кого не опирается. Второй раз даже и смотреть на нее — вы имеете в виду: так смотреть, ей хоть кому-то поплакаться в жилетку, ну невозможно вот так, столько лет быть непрошибаемо сильный! Но, по-видимому, не удивительно, что главный герой ее книги стала Волчек — это близнецы-сестры…

Марине трудно было что искать. Это как искать что Ван Гогу: «Ты, Ван Гога, рисуй еще, нам нравится…» Таких людей просто нет. Один на десять тысяч журналистов. Когда в человеке — оп! — и в сочетании страсть, призвание, талант и волю.

Все, что она прикасается, все, что он запускает — либо проекты! — они благодатны своей кармы, они живет-живет-живет, давая работу сотням людей.

В ней только тихо восторгаешься. Невероятно, хрупкая, красивая, красный, красивый, мощный, любимой женщине.

…Так поздравляют на страницах «МК» все супер, и с пребольшим удовольствием.

Галина Волчек:

— Марина, дорогая! С днем рождения! Я уверен, сегодня ты услышишь много ценится за его профессионализм, блистательного пера, сказочные журналистского чутья. И это все абсолютно заслуженно. Мне кажется, всех твоих побед не случилось бы, если бы родители и судьба не дала эти удивительные свойства личности: ты можешь по-настоящему любить кого-то, кто тебе интересен, не сбиваться в стаю и часто против всех бороться за свои взгляды, убеждения и защищать тот театр, который ты знаешь и чувствуешь. Здоровья и много-много радости всей твоей прекрасной семье!

Марк Захаров:

— Марина — украшение нашей театральной жизни. Постоянно сообщает нам, нарушая интересные новости, из Морской приходит интересная информация, потому что мы, конечно, все театры охватить мы не можем, а он может выделить все, что имеет ключевое значение, важно, что есть в театральной жизни Москвы. Мы, я, театр «Ленком» самым сердечным образом ее поздравляем, желаем ей здоровья, счастья, всего наилучшего, но самое главное — вдохновения. Marina пишет все свои доклады и статьи с большим вдохновением. И это нормально!

Михаил Швыдкой:

— После гениальным Константином Сергеевичем Станиславским могу сказать только два слова: «Не верю!» Не верю! Юбилеи, юбилеи, но Марина в моих глазах всегда остается барышней молодой, энергичной, задорной и совершенно не потерявшей интерес, ни в искусстве, ни в жизни. Она много сделала на данный момент, написала книгу о театре, писала многочисленные осмотры и взяла много интервью, но при этом ухитрялась осуществляется не ВНЕ живого процесса, а ВНУТРИ него. И его короткие отношения, возможно, со всеми деятелей театра не мешает быть при этом трезвым, разумным и мужественным в своих оценках. Видимо, она знает секрет театральный критик — писать правду, и при этом сохранить хорошие отношения с теми, о которых пишет.

Ее неуемной природе, не достаточно только журналистики, так что она имеет дело с множеством других реальных театральных проектов, в первую очередь, это фестиваль «Гаврош», который сделал вместе с Терезой Дуровой. Теперь это один из самых детских праздников в Москве.

Его невозможно не любить — и сложно представить, что театральная жизнь, во всей России может развиваться без нее. Поэтому я желаю долгой, счастливой творческой жизни!

Лучший в «МК» — в короткие вечерние рассылке: подписаться на наш канал в Телеграмму