Бaлeт «Нaядa и рыбaк». Фoтo: «Зoлoтaя мaскa».
«Нaядa и рыбaк» — пeрвый крупный сoвмeстный бизнeс Жюля Пeррo с кoмпoзитoрoм Цeзaрeм Пуни, в сoтрудничeствe с кoтoрым впoслeдствии знaмeнитый xoрeoгрaф пoстaвил бoлee 30 бaлeтoв (сaмый извeстный «Esmeralda»). Нa прeмьeрe в Лoндoнe с Фaнни Чeрритo в глaвнoй пaртии бaлeтa, прaвдa, имeл нeскoлькo другoe нaзвaниe — «Ундинa, или Нaядa», и пoручил пo рaсскaзу Фридриxa дe лa Мoтт Фуке «Ундина». Двойное название объясняется просто: Наяды — в греческой мифологии нимфы рек и ручьев, часто в XIX веке путались с выдуманными, по всей вероятности, средневековым алхимиком Парацельсом, Ундинами — фантастические существа, напоминающие прекрасных девушек с рыбьими хвостами, что-то подобное славянским русалкам.
В Россию свой балет Перро было 8 лет спустя, в бытность петербургским балетмейстером большого театра. Новый вариант, это поставить на Карлотту Гризи, известный muse балетмейстера, первую исполнительницу партии Жизели, который гастролировал в это время в России. То балет на модное в эпоху романтизма вопросу о конкуренции в магической (Наяда) и земной (Джианниана, невеста рыбака Маттео) героин и получил нормально, что нам сейчас название, правда, несколько трансформировался (из шестикартинного он стал трехактным), купил новые мизансцены, танцы и изменил конец: не в силах противостоять любви, красивые наяды рыбак бросался за ней в воду, а не в браке, земной красоты, как это было в лондонской версии.
После этого балета также неоднократно редактировался, и в 1892. года, по программе Перро был возобновлен Мариусом Петипа. 1903 балет (с Анной Павловой в роли Наяды), снова появляется на сцене: но вместо Мариуса Петипа, занимается постановкой своего последнего (так и неосуществленного) балета «Роман бутона розы», «Наяду» ставит его помощник Александр Ширяев. Ставит под наблюдением Петипа, восстанавливая мизансцены и пантомиму maestro, но, по его словам, практически с нуля, правда, на основе старой хореографии, гармонии в нем танцы.
Там-то старых редакторов, точнее сюиту из нее, и вырвало на сцене екатеринбургского театра один из лучших и педантичных современных реставраторов старинной хореографии Юрий Бурлака (номинирован на лучшая работа балетмейстера-хореографа). Есть красивая маленькая вещь, передает наивное очарование архаики и дух старого времени (исключение составляют мужчины, вариант очевидно оборудована, так, чтобы взбодрить зрителя современной бытовой техникой).
Балет «Наяда и рыбак». Фото: «Золотая маска».
Выдвинут в номинации танцовщики (за лучшую женскую роль (Джианинна) — Екатерина Сапогова, для мужчин (Реал) — Александр Меркушев) прекрасно справились со своими партиями, лучше всего проходит, стиль старого балета, и все бы сложилось, как лучше для екатеринбургского театра, если не невиданное количество падений во время выступления: сначала делая свою вариацию, закрученные в пучок, упали на номинантка Екатерина Сапогова, то четырежды коснулся руками сцены, другие заболевания — Игорь Булыцын (Антонио). Очевидно, сказалось волнение и непривычный для екатеринбургских танцовщиков наклон сцены большого театра.
А после падения балерин худрук Вячеслав Самодуров взял, если не беспрецедентный, то в любом случае (так, например, был Рудольф Нуреев) редкое решение — остановился в момент действия проводника (номинанта маски Алексея Богорада) и спросил, сбившуюся балерину исполнить свою вариацию заново.
В «Снежной королеве», другой балета екатеринбургского театра, таких ляпов не было, и он оказался исключительно успешным. Балет претендует на шесть номинаций. В дополнение к основной (как лучший сценарий) и четыре частных (лучшая работа хореографа, дирижера-постановщика (Павел Клиничев), балерина (Мики Нисигути), танцовщика (Андрей Вешкурцев) спектакль выдвинут еще и в номинации «композитор». Артем Васильев по заказу театра специально для этого балета написал музыку, и это работает очень редко.
Не номинированными остался только художник-постановщик Эрик Белоусов и художник по костюмам Ирэна Белоусова. И это очень жаль, потому что это костюмы — одна из наиболее оригинальные и красочные части производств. С Самодуровым моды в москве дизайнер сотрудничает не в первый раз. Именно в ней были изобретены ультрамодные пакеты для его «Цветоделики», платья с принтами, с картины художников эпохи Возрождения «Ромео и Джульетта». И в «Снежной королеве» из белоусовских цветов и птиц, как будто сошедших со сцены Мулен Роз, от граждан в кукольных париках и в вязаных свитерах с северными оленями, закованных в гипс (кто рукой, кто ногой) бандитов с элегантным атаманшей, из снежинок с прозрачными белыми вуалями, завязанными в причудливый узел на голове, и в сознательно радиальные пучки, из Снежной королевы в длиннющей свадьбу вели, от плюшевых троллей с хоботами, как у слонов, и особенно приятно, Маленький тролль, очень напоминает Голлума из «Властелина колец» заходились в восторге не только дети, но и взрослые.
Балет «Снежная королева». Фото: «Золотая маска».
А взгляд Эрика Белоусова с его «скандинавским минимализмом», деревьями, а сконструированными из сообщества или же сконструированного мамонта, на котором на сцене оставляет Снежная королева, с домиком Кая и Герды, столом и стульями, а что купили в «IKEA», стала важной концепции спектакля: потому что царство Снежной королевы, оказывается, путешествие в глубины своего собственного мира, который является тем же домом » и Герды, только завешенным белыми чехлами и покрывалами, как будто хозяева навсегда покинули его.
Сам Самодуров представляет «Снежная королева», как спектакль для детей, но и балета будет активно востребована, и для взрослой аудитории, потому что, как хореографа, своевременно заботился о нескольких уровнях восприятия своей истории: красочный, как будто кукла в мире — для детей, значимые философские концепции — только для взрослых.
И, что особенно важно для хореографа, сделал себе имя в составе бессюжетных одноактовок, и наоборот, часто упрекаемого в отсутствие сильной режиссерской составляющей в их балетах, драматургическая разработка выступления на этот раз внятна, что на самом деле вовсе не странно, потому что речь идет о детском балете.
Наоборот, балетмейстер довольно изощренно разрабатывающий хореографии для своих балетов, в «Снежной королеве такие качества не продемонстрировал. Большая часть первого действия, хореографии вообще не баловала, и только завершающее отрасль красочные Gran поэтому, созданный по всем канонам классического танца (с антре, адажио, вариациями и кодой), как и последний для «Снежной королевы» дивертисмент главных героев (Кая, Герды, Вороны, Птицы, Скворца и даже Бабушка) здесь восторженных глаз.