фoтo: Лилия Шaрлoвскaя
Списoк дaжe в сжaтoм видe всe, чтo зa эти гoды былo сoздaнo, придумaнo, сoтвoрeнo, чaстo в пeрвый рaз в истoрии здeшнeй рoк-музыки и шoу-бизнeсa — бoльшaя прoблeмa. Пeрвый сoвeтский чaстнaя тeлeкoмпaния с культoвыми прoeктaми «Жeлтaя пoдвoднaя лoдкa», «Клaссикa Гoлливудa» и другиe Пeрвaя чaстнaя рaдиoстaнция SNC, кoтoрaя взoрвaлa сoвeтский эфир являeтся живым вeщaниeм бeз цeнзуры. Пeрвaя чaстнaя фирмa грaмзaписи SNC Records, слoмaвшaя мoнoпoлии фирмы «Мeлoдия», кoтoрaя выпустилa всex, кoгo мoжнo и дaжe кoгo нeльзя былo в тe гoды eщe сущeствoвaлa, xoтя из пoслeдниx сил, сoвeтскoй цeнзуры. «Мы выпускaли, нe тoлькo музыкaнтoв нaшeгo цeнтрa, нo и всex, ктo был зaпрeщeн, и в этoм нeoбxoдимo. Мнe пoзвoнил Бoря Грeбeнщикoв: «Выпустишь нaшeй тaрeлкe?» — «Кoнeчнo, дa!» — вспoминaeт Стaс Нaмин.
Кoнeц 80 x гoдoв прoшлoгo вeкa был бурным врeмeнeм в истoрии стрaны и, кoнeчнo жe, истoриeй свoeй рoк-музыки, кoтoрaя в сoвeтскиe врeмeнa сущeствoвaлa всeгдa, и кaк слaдкиe фрукты — нa грaни рaзрeшeннoгo и зaпрeтнoгo. В дaннoм случae, 1987-1988 гoды Стaс Нaмин был дaлeкo нe нoвичoк в жaнрe — eгo группa «Цвeты» ужe бoлee дeсяти лeт прoбивaлaсь чeрeз бeтoнныe стeны oфициaльнoй культурнoй пoлитики и зaбил eщe нa тeрнистoм пути зaвиднoe в этo врeмя рeзультaты.
При тoм, чтo иx пeсни были зaпрeщeны нa рaдиo и тeлeвидeнии, eдинствeннaя в стране государственная фирма грамзаписи «Мелодия», однако, снизошла до выпуска несколько маленьких пластинок-миньонов и продала их миллионными тиражами.
Исполнитель, правда, не платила, а в конце 1970-х годов, когда название «Цветы» было запрещено (из-за прямой ассоциации с «поколением цветов» хиппи), чтобы не потерять прибыль, опубликовано на обложке очередной панели вместо официально утвержденного пресного понятия «вокально-инструментальный ансамбль» забористое словечко «группа», считавшееся слишком подозрительным и совсем несоветским. Но без «Цветов». Только «Группа Стаса Намина». Или еще Ансамбль под руководством Андрея Макаревича» и т. д — так вот изгалялись, то цензурные хомяков… Но термин «группа» тоже люди действовали завораживающе.
1989. года под эгидой уже созданного им центра Стасу Намину удалось провести в Москве большой Фестиваль в мире, на стадионе в Лужниках при участии крупнейших западных рок-групп. Еще на год раньше, об этом даже невозможно было мечтать. Но в перестройку все меняется очень быстро, и этот прорыв тоже знаменовал новую эру свободы в стране. Фестиваль был прозван «советским Вудстоком», он стал не только уникальным и крупнейшим в истории СССР, но и сенсацией мирового масштаба, номинированной на «событие года» даже и в США. Недавно американский журнал Rolling Stone посвятил это историческое событие большую статью, взяв интервью для всех его звездных участников.
В игры для Стаса Намина время мы также решили повспоминать с мэтром прошлом, тем более что многие вехи «славного пути» в первый раз свое отражение, то в публикациях «Audio track» и других рубриках «МК». Он начал с того, что в те бурные и романтические годы многое происходит не благодаря, а вопреки…
фото: Елена Минашкина
Серпом и молотом — «железа занавесу»
— На самом деле, история с центром началась с того, что «Цветы» после долгих запрет, тем не менее пошел в 1986 году в турне по США в свете перестройки.
— В Америке тогда все русский пошел на ура, а не то, что сейчас…
— После многолетнего бойкота «холодной войны» интерес, конечно, был. Мы там играли только для американской аудитории. Русский тогда и не было в таком количестве, еще не было повальной эмиграции девяностых.
В каждом городе было по два события: один детский мюзикл «Дитя мира» с участием группы «Цветы», второй — рок-концерт «Цветов». Для меня было удивительно, что не только музыка, но и рок-концерты проходили с большим успехом.
Есть психологический момент: мы в Советском Союзе, в полной изоляции от цивилизованного мира, конечно, слушали Rolling Stones, The Beatles и Джимми Хендрикса. И даже сами, как они были очень хорошими музыкантами по местным меркам. Но нам даже в голову не могло прийти, что сравнивать себя с ними, они для нас, высших существ с другой планеты. Таким образом, летать в США, мы не ожидали такой реакции американцев. И тогда мы поняли, что об искусстве, профессионализм мы так далеко от наших кумиров, и, что, пожалуй, самое главное, мы одинаково понимаем и чувствуем музыку и говорим на одном языке.
— И тебя, как человека со стратегическим мышлением, осенило…
— Я думал, что если так непроходимой пропасть между нами не существует, то существует теоретическая возможность, чтобы попробовать сломать «железный занавес» американского шоу-бизнеса. Я хорошо понимал, что настоящий успех должен прийти через песни группы, которые крутятся по радио и телевидению, и пластины, которые становятся популярными. Это очень трудный путь, но я решил попробовать. Я понял, что это должна быть англоязычная группа, специально созданная для западной аудитории.
— Идея завоевания Америки с новой группой возникла сразу или в начале ты думал о «переформатировании» «Цвета»?
— Я сразу, конечно, думал о новой группе, но планировал ее собрать из «Цветов», потому что все, кто там когда-либо играл, были музыкантами мирового класса.
Идея названия пришла мне в голову совершенно случайно. Йоко Это пришли к нам на пресс-конференции в Hard Rock Cafe в Нью-Йорке и пригласил меня к себе домой, в знаменитом «Дакоту», где они жили с Джоном Ленноном. Она мне много интересного рассказала о своей жизни и о Джона и дал книгу «Северная звезда» Мартина Круза Смита, самого автора, который написал знаменитый роман «Парк Горького», по которой был снят блокбастер. В «Полярной звезды» у девушки на стене висели портреты Мика Джаггера и… Стаса Намина.
Я был, конечно, удивлен такому соседству, потому что ни о Смите, ни о его романах я никогда раньше не слышал. Тогда мне и пришло в голову, что «Парк Горького» может стать названием моей новой группы. Все сходится: с одной стороны, это наш адрес в Москве, с другой — известный в мире бренд.
Я сказал Йоко о своей идее, и, чтобы ее любили, и проект, и название. Я поделился своей идеей с ребятами из «Цветов», и с моими американскими друзьями — Дэвид Вулкомбом и Стив Рифкином (из проекта «Ребенок в мире) и Деннис Берарди, моим новым другом, президентом гитары компании Kramer. Все согласились, что это название хорошо. И я начал думать о том, каких музыкантов пригласить в проект и какой он должен быть музыкальным направлением.
Первый, кого я принял еще в Америке для участия в проекте, был бас-гитаристом «Цветов» Александр Солич. По прибытии в Москву я встретился с дизайнером-графиком Павлом Шегеряном, который еще в семидесятые годы делал рекламу для «Цветов» и другие мои проекты. Мы с ним пришли к логотип группы, GP — первые буквы имени, в виде серпа и молота.
фото: ru.wikipedia.org
Группа «Цветы» перед началом тура по сша. 1986 год.
— После двадцати лет запрета началась свободная жизнь! Вы еще и в Японии, то слетали…
— Да, сразу после Америки, в декабре 1986., на вызов Питера Гэбриэла, мы отправились в Японию. В Токио был большой праздник на стадионе. Как-то пришел ко мне поздно вечером, и мы с ним проговорили до полуночи. Он сказал мне, что собирается создать фирму грамзаписи Real World, которая будет заниматься этно-музыкантами со всего мира. Я сказал Гэбриэлу про свою идею новой группы. Тогда я подумал, что, по аналогии с идеей Питера о компании грамзаписи, что если это так, я буду создавать новую группу, то почему бы не сделать производственный центр, где они смогут развивать новые таланты. Именно тогда, в декабре 1986 года мне пришла в голову идея создания продюсерского центра на базе «Цвет».
— И «Парк Горького» стал ведущим проекта?
— Это был мой ребенок, и я потратил на него больше всего времени и усилий, потому что планировала для него глобальную карьеру. Но с музыкальной точки зрения, «Парк Горького» был не самый интересный проект центра. У нас тогда были собраны потрясающие музыканты. Все разные, но очень яркие и талантливые. В общей сложности было около пятидесяти различных групп. Среди них уникальная команда «Бригада», с великолепным Гариком Сукачевым, Сережей Галаниным и другими очень интересными музыкантами — и, кстати, первый в стране настоящий рок-н-ролльные дудки. Гарик писал ничего подобного сюровые песни и исполнял их так эксцентрично и эффектно, что публика встала на уши.
И весь советский рок-н-ролл
— Я помню, как визжала общественности, когда в Зеленом театре Сукачев пел «Маленькую бэйби» и «Сантехника на крыше»,… Не только западные, но и местные музыканты, открыл совершенно невиданную до эстетики, инновационное содержание…
— Но они, как и другие, кто пришел к нам в центр, были запрещены в Советском Союзе и были в основном только у нас. В Зеленом театре парка Горького, это как бы страна в стране, со своими законами и своей цензурой. Ее критериями, вероятно, были рок-н-ролл и хорошего вкуса — ни больше, ни меньше.
В центре создалась удивительная группа «Моральный кодекс». Удивительно потому, что Паша Жагун придумал образ и стиль, не похожий ни на кого в мире, и собрал музыкантов мирового класса, которые таким образом, чтобы он в полной мере и суперпрофессионально воплотить. Уникальный лидер-вокалист и саксофонист Сергей Мазаев и до этого очень известный музыкант в москве вместе. На бас-гитаре пригласил Сашу Солича, который одновременно играл и в «Цветах», и в «Кодексе»; на гитаре, я, вероятно, прогрессивный и современный гитаристов в стране Колю Девлет-Кильдеева.
Главное, что при потрясающем профессионализме «Кодекс» нашел такой стиль, который мог бы быть востребованы на мировом уровне. Из Сибири к нам пришел удивительный музыкант и поэт — Дима Ревякин со своей группой «Калинов мост». Он был настолько необычным и поэтичен в поэзии, музыке, исполнении, что не ушел из головы, ни среди публики, ни среди музыкантов. Это был настоящий русский рок. Я думаю, и по сей день это единственное в своем роде явление у нас в стране…
Позже, в девяностых, к нам пришел петербуржский «Сплин» Саша Васильевым, она тогда только-только начинается, но в результате он стал одним из немногих настоящих поэтов в отечественной рок-музыке.
— Их первое крещение большой сценой, ты их устроил, кажется, в организованной вами туре «Голосуй или проиграешь» в 1996-м? Все недоумевали: кто это работает с Гребенщиковым, Сукачевым, Макаревичем и Кинчевым?
— В центре были ярчайшие личности, альтернативные, стебные и в то же время поэтичные. Боб Шума со своей группой «Центр», Леша Борисов из «Ночного проспекта», Юра Орлов «Николая Коперника», Коля Арутюнов из «Лиги блюза», «Кроссроудз» с Сережей Вороновым, который сегодня стал лучшим r & b-музыкант страны. Хевиметальный отмороженный Паук «Коррозия металла», спектакли, которые всегда были за гранью добра и зла.
Был очень симпатичный парень толя Крупнов с группой «Черный обелиск» и слишком хевиметальная группа «Шахматы» Антона Гарсия. Ретроспектива «Мегаполис» с Олегом Нестеровым. Супергитарист виртуоз Паша Титовец с «Оттенок», Саша Минаев и Паша Молчанов с веселым «Тайм-Аутом». Они, кстати, тогда работали на моей радиостанции, и был одним из самых прогрессивных ведущих в стране.
Саша Скляр, который, после того, как окончил МГИМО, был отличный рок-певец. Саша Иванов с группой «Рондо», он и сейчас очень известен. Из уже известных команд у нас работал легендарный «Воскресение» с Лешей Романовым.
В наших концертах, фестивалях и тусовках участвовали и «Аукцыон» с Леней Федоровым и Олегом Гаркушей, и «Звуки Му» с Петром Мамоновым и Сашей Липницким… Почти весь советский рок-н-ролл тогда сплотился вокруг нашего центра. У нас не было разделения на «наши — не наши». Все эти ОТЗЫВЫ, так что даже если кто-то не хватает места для репетиций или оборудования и инструментов, или они жили в другом городе, но он хотел быть с нами, то мне помогли, что все, что можно… Я пригласил Виталия Богданова, он помог мне в студию, положить звукозаписывающее оборудование, как и для «Парк», а для другой группы необходимо для студии звукозаписи. Богданов был не только бизнесменом, но и любил рок-н-ролл и был очень продвинутый человек.
Пелевин жил у нас в вигваме
— Талант на талант, уникум на уникуме, и все под одной крышей…
— Не знаю, как это случилось, но это именно так и было. Из нашего андеграунда, действительно выросла потрясающе яркие таланты. Музыканты, художники, фотографы, поэты, и даже деловые люди. Тот же Виталик Богданов стал позже банкир, а затем и сенатором, но любовь к музыке осталась — от этого не излечиваются. Затем он создал несколько радиостанций. Кстати, он также собрал лучших в стране коллекция антикварных оборудования и инструментов.
Стас Намин, Джон Бон Джови и Ричи Самбора на Московском международном фестивале мира. Лужники, 1989 год. Фото: gorkypark-band.ru
Аркаша Новиков начал свою карьеру в нашем рок-кафе в Зеленом театре. Сегодня это крупнейший поставщик страны, но любовь к искусству и от него, тоже остался на всю жизнь. Он очень интересно рисует, и все его рестораны отличаются особым творческим дизайном.
Адвокат начал у нас сегодня известный бизнесмен Александр Мамут, который также на всю жизнь сохранил любовь к искусству и по сей день поддерживает таланты в музыкальном и театральном поле. Кстати, он и сам незаурядный актерский талант.
У нас появилась первая студия современного дизайна. Встретил я в студии у Павла Шегеряна с молодыми и еще никому не известный художник Юрой Балашовым. Это показалось мне очень интересным, и я ему места для студии, где на самом деле жил. Это очень талантливый человек с великолепным своеобразием художественного виденья. Он сделал первые рекламные плакаты всех наших рок-групп, включая и группу «Парк Горького», принимая за основу, создал Шегеряном логотип.
Еще один художник в нашей студии Саша Холоденко, а его жена Ася Николаева начала в центре новое направление — студия керамики, где и гончарный круг, и печь для выпечки. Оба очень яркие художники. Я помню, когда я привел Роберт Де Ниро в студии на Асе, он купил для нее половину работы. А Саша Холоденко был друг с, которые были сегодня классиком Виктором Пелевиным, который в одно лето жил в вигваме на территории Зеленого театра. Саша оформил первое издание его книги Generation П. С ними у нас есть здесь и уникальный человек, Георгий Аистов. И именно там ему пришла идея, «Джаганната», который стал сегодня растительная культом. Тогда дизайн-студия превратилась в серьезную компанию — Just Design, долли, Андрей Гельмиза и Сергей Монгайт. Она и сегодня одна из лучших в Москве, и есть самостоятельно.
— На этом месте, может быть, это просто необходимо, чтобы выдох — жилой вигвам в центре Москвы квартирантом Пелевиным! Форменный сюрреализм в фоновом режиме постсоциалистического реализма…
— В общем, у нас есть совершенно неожиданные, потрясающие личности. Очень интересный альтернативный поэт Алексей Чуланский, который в девяностые вдруг написал несколько песен с Колей Носковым. Эрудит, полиглот, интеллектуал Гарик Осипов, который позже, когда я сделал театр, перевел мюзикл «Волосы» на русский язык. Отличный художник и фотограф Андрей Колосов и получивший впоследствии мировую известность фотограф Андрей Безукладников.
— Наверное, логично, что был выпущен из подполья рок-мир собирал вокруг себя еще и андеграундную тусовку?
— Да, были уникальные персонажи. Саша Петлюра с пани Броня, Катя Рыжикова и Саша Логинов с группой «Север» тоже мы практически жили. Молодой, тогда еще начинающий альтернативный режиссер Боря Юхананов, с которым мы сделали, и показали по телевизору первый фильм о московском андеграунде. Витя Гинзбург, режиссер, которого я выбрал для съемки видеоклипа «Парк Горького» My Generation. Он тогда жил в Америке. Я привез его в Москву, и мы вместе снимали фильм «Нескучный сад» о сексуальной революции в России. Секса же не было в Советском Союзе, и вдруг появился, откуда ни возьмись… То уже Гинзбург снял фильм по Пелевину. У нас завязывались очень интересные творческие связи.
— Не перестаю каждый раз отказываться от воспоминания о советской действительности — все яркие, доцент подавлялось, серость и примитив возносились, насаждались, прогрессировала… А кто-то потому что он жаждет, чтобы эти дни! Не могу взять в толк, что каша в их головах?
— Упрощенно, конечно, абстрактно, но по сути верно. Супер пение того же Носкова и Мазаева, это, в самом деле, только манера и звукоизвлечение воспринимается как что-то антисоветское. Просто потому, что это было стильно и с драйвом. Если бы не эти драйв и стиль Носкова, мы, может быть, и не удалось сделать «Парк Горького» суперзвездами в мире. Тогда мне было очень важно собрать в группу настоящих музыкантов и не обязательно, что они все были звездами. Главное, что творческий костяк и правильное направление, и имидж.
И все пошло прахом
— Насколько сложно было подобрать состав, который, в конце концов, мы все видели, как «Парк Горького»?
— В результате я пригласил в группу Носкова, Белова, которые уже давно в «Цветах», тусовался, и Маршал, который ранее играл в «Цветах», и, в самом деле, стержень группы был собран. Второй гитарист и барабанщик, найти очень легко, выбор довольно большой. На гитаре, я взял Сашу Яненкова из «Цветов», а на барабаны — звукорежиссера «Цвет» Города, который когда-то где-то играл на барабанах. Группа начала репетировать и делать демо-записи.
фото: ru.wikipedia.org
Будущая рок-звезда в Суворовском училище. В 1964 году.
Мне очень нравилось то, что происходило на репетициях. Музыканты друг друга прекрасно чувствовали, и получить очень интересные композиции и стиля. Пока они трудились, не выходя из студии, я изучал их карьеры. Ездил в Америку и убедить моих знакомых звезд, промоутеров и продюсеров, чтобы включить в мой проект.
В конце 88-го я сумел убедить президента компании Kramer Деннис Берарди, с которым подружился еще в том туре с «Цветами», помочь мне в развитии группы «Парк Горького» и стал их менеджером в США. Он познакомил меня с Bon Jovi, и я договорился с ним и Ричардом Самборой, что поможет мне в развитии моего проекта. Тогда я предложил Доку Макги, менеджер Bon Jovi, Skid Row и Cinderella, организовать в Москве рок-фестиваль.
Затем мы уверены, фирмы Polygram подписать контракт с группой «Парк Горького». В декабре 1988 года. года я вернулся в Москву всю команду, Bon Jovi и президент компании Polygram Дик Эшера. «Фестиваль мира», который состоится 12-13 августа 1989 года. И после фестиваля, я послал их в объезд Государства. У меня самого было так много разных дел и проектов, то, что я не был с ними все время, и появился наездами.
В какой-то момент я неожиданно узнал, что в группе происходит революция и Бели сагитировал, ребята, оставаться в Америке и далеко от меня, и Деннис Берарди. Он нашел там какого-то другого менеджера, который с радостью согласился взять готовую раскрученную группу. Да, и внутри группы вспыхнул конфликт с Колей Носковым и из-за идеи побега, и других причин, которые так боялся, что Коля в самом начале и, судя по всему, показывает, когда пришла слава.
— Не зря говорят, что огонь и воду, пройти трудно, но самое трудное — фанфары славы…
— В результате Коля Носков вернулся в Москву, а остальные остались в Америке, и начали новую жизнь, порвав все предыдущие отношения и обязательства. Ну, прошло все известно. Проект, который уже был на самой вершине мирового шоу-бизнеса, слетел оттуда и развалится, хотя он мог бы сегодня быть меньше, чем Scorpions.
— Насколько я знаю, ты планируешь новые международные проекты. Нынешняя репутация России в мире сильно отличается от того, что было в то время «Парк Горького». Этот контекст не предотвращает новые планы?
— Я действительно планирую в этом году начать записывать две художественные русско-американский фильм, но не Де Ниро и Скорцезе — с ними у меня только дружеские отношения. В целом, во всех проектах, которыми я занимаюсь, если есть творческий интерес, политические интриги не имеют значения. Мы давно занимался культурологическими проектами, более 25 лет мы не проводим концерты, не выпускать диски и т. д. В последние годы снял несколько документальных фильмов: об Эрнсте Неизвестном, о Кубе, об истории Армении и совместный русско-американский фильм Free to Рок — о том, как рок-н-ролл остановился «холодной войны», который уже завоевал признание во всем мире.